Дми́трий Никола́евич Воскресе́нский (9 сентября 1926, Москва — 26 июля 2017) — советский и российский синолог, литературовед, переводчик с китайского, кандидат филологических наук (1963), доцент МГУ им. М. В. Ломоносова (Институт стран Азии и Африки), профессор Литературного института им. А. М. Горького.

Статья в Википедии

JVerdi1 про Кхай: Избранные произведения писателей Юго-Восточной Азии (Современная проза)
J09 07

JА вот отсутствие писателей из Лаоса как-то непонятно.

JVerdi1 про Кхай: Избранные произведения писателей Юго-Восточной Азии (Современная проза)
J06 07

JВ сборнике (изданном в 1981 году) весьма красноречиво отсутствуют писатели из Камбоджи.

JАнтонина82 про Лао Шэ: Избранное [Сборник] (Классическая проза, Фантастика: прочее)
J18 07

JЧестно говоря, я очень мало читала книг китайских авторов. То ли из-за своей лености - сложно воспринимать китайские имена, названия улиц и городов. То ли оттого, что не знакома с повседневной жизнью китайцев, и часто требовалось при чтении книги, узнать значение того или иного слова.
J
Но эту книгу прочла с большим удовольствием, тем более, что в сборнике представлены разные по жанру произведения. В романе «Рикша» описана жизнь китайского «Акакия Акакиевича». Но если наш мечтал о новой шинели, то его китайский собрат о собственной коляске. Интересно, сохранилась ли в современном Китае профессия рикши в ее классической форме, т.е. без велосипеда? Спросила у гугла. Всезнающая википедия ответила, что рикши в Китае были запрещены еще в 1949 году. Остались только в Индии. Вроде бы плохо использовать таким образом человеческий труд, но судя по книге ГГ очень любил свою работу.
J
.
J
Читая роман-утопию «Записки о кошачьем городе», меня все время преследовала мысль, что рассказ идет о современной России. Хотя действие происходит на Марсе, а главные герои – противные кошки. Вот лишь несколько цитат:
J
«Чиновник получает столько, что, кроме дурманных листьев, может покупать иностранные вещи, заводить себе новых жен, а нечиновному едва на листья хватает. Кроме того, быть чиновником совсем нетрудно: больше привилегий, чем работы. И хотел бы делать что-нибудь, да нечего».
J
А когда речь пошла о библиотеках…
J
Войдя в ворота, я увидел на стенах множество свежих надписей: «Библиотечная революция». Интересно, против кого она направлена? Размышляя об этом, я вдруг споткнулся о лежащего человека, который тотчас заорал: «Спасите!»
J
Рядом с ним валялось еще более десяти жертв, связанных по рукам и ногам. Едва я развязал их, как они улизнули — все, кроме одного, в котором я узнал молодого ученого. Это он звал на помощь.
J
— Что здесь происходит? — изумился я.
J
— Снова революция! На этот раз библиотечная.
J
— Против кого же она?
J
— Против библиотек.
J
<…>
J
— Надеюсь, книги они не растащили? — воскликнул я, беспокоясь о библиотеке, а не о его сбережениях.
J
— Нет, и не могли растащить, потому что последняя книга продана пятнадцать лет тому назад. Сейчас мы занимаемся перерегистрацией.
J
— Что же вы регистрируете, если книг нет?
J
— Дом, стены... Готовимся к новой революции, хотим превратить библиотеку в гостиницу и получать хотя бы небольшую арендную плату.
J
.
J
Злая фантазия, но, к сожалению, похожая на реальность…
J